О СВОЕОБРАЗИИ ПОДХОДОВ К ПРОБЛЕМАМ РАЦИОНАЛЬНОГО И ИРРАЦИОНАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ В РУССКОЙ И ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ
Марина Владимировна Глебова,
к.п.н., профессор РАЕ, академик МАС
Опубликовано: Система ценностей современного общества: материалы XVIIIМеждународной научно-практической конференции, г. Новосибирск, 14 апреля 2011 года. Изд-во НГТУ, 2011. – С. 1-8.
В статье раскрываются подходы к проблемам рационального и иррационального познания в русской и западной философии, освещаются типологические черты русской национальной духовности. Показаны характерные особенности русской философии как особой сферы духовной жизни российского общества.
Поиск путей духовного возрождения России связан с осмыслением философских оснований русской ментальности и развитием потенциала отечественных интеллектуальных традиций. Острота данной проблемы не случайна: проблема специфики русской философии познания уходит своими корнями в осмысление особенностей отечественной культуры, русского национального самосознания и в исследование взаимодействия философской мысли в России с философскими идеями и концепциями Запада и Востока. Особенности русского традиционного стиля интеллектуальной деятельности в сравнении с ее инокультурными вариантами детерминированы типологическими «метафизическими ориентациями» национального мирооотношения и духовного поиска.
Определение типа русской духовности можно дать путем сравнения ее с другими типами духовного поиска. Давно отмечен факт, что русская философия значительно отличается от философии Западной Европы. Отличие заключается в отношении философов к теории познания, проблемам мышления, первоначалам мироздания. Русскую философию всегда интересовала жизнь как таковая и смысл жизни как таковой, в их абсолютной цельности и неразделенности на части. Отечественных мыслителей волновал главный и единственный вопрос: зачем есть мир? зачем есть человек? Иначе говоря, искался смысл, цель существования человека, природы, мира, а не причины их возникновения.
Для русской философии характерно было религиозно-мистическое понимание христианских идей, проповедовалось постижение Божественной истины вне разума, посредством мистических богоявлений, иррационального познания. Указанная особенность философского отражения сущности окружающей жизни представляется главным моментом, отличающим русскую философию познания от западной, для которой характерна иная постановка исходных мировоззренческих вопросов.
Современная теория познания в своем развитии использует данные специальных наук о познании, выступая в качестве философско-идеологической основы, сочетающей чувственное и логическое познание действительности при помощи рассудочного и разумного мышления.
Сравнительный анализ отечественной и западноевропейской философской мысли, отражающей духовную жизнь народа, показывает, что философия не может быть общечеловеческой и проявляется в национально-своеобразной форме.
Западных философов в первую очередь волновали причины появления человека и способности человеческого разума познавать эти причины. Сама направленность на познание исходных причин, начал всего сущего и стремление, уже на базе этого знания, разобраться во всех проблемах настоящего, логически просчитать варианты будущего, определить способы преобразования мира – главные черты западной философской мысли. Отсюда различное отношение русской и западной философии к проблемам рационального и иррационального познания, способу отыскания истины.
Характерной особенностью русской философии является то, что антропологические проблемы, интерес, прежде всего, к человеку, его судьбе, а также вопросы этики и эстетики – всегда были у нее на первом месте (Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, И.В. Киреевский, Н.О. Лосский, В.В. Розанов, П.А. Сорокин, В.С. Соловьев, А.А. Ухтомский, П.А. Флоренский, А.С. Хомяков, П.Я. Чаадаев). Примером может служить поучение Владимира Мономаха детям, пронизанное целиком заботой и вниманием к личности. В западной литературе аналогов ему нет.
На Западе акцент направлен на поиск абсолютной истины (отсюда ее составляющая – рационализм, аналитичность, системность). Русская духовность другого акцента, хотя типологически она также является поиском и исканием, но уже другого пафоса: не поиск абсолютной истины и не поиск абсолютного смысла Вечности и слияния Вечности (как на Востоке), а поиск абсолютного смысла добра и справедливости. Так, а не иначе можно выразить глубинный акцент русской духовности в ее движении. Русская философская классика подтверждает сформулированный вывод (В. С. Соловьев, В.В. Зеньковский, Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, А.Н. Леонтьев, Ф.М. Достоевский, Г. П. Федотов).
Русская философия сильна не в логических построениях, характерных для западноевропейского типа рациональности, но – в интуиции, т.е. синергии смыслов. Отечественная философия и, прежде всего, ее славянофильское направление и русская религиозная философия, акцентировала внимание на том, что мирооотношение русских имеет не рациональный, а систематизированный характер. Она отмечала характер русского мироотношения как созерцательный, ведущий к целостности восприятия мира. К этой самой целостности, что укоренена в вере, и предполагает органичное единение в человеке разума, чувств, воли, рассудка и интуиции.
Интеллектуальный синтез в русской философии проявляется в единении рационально-дискурсивного, интуитивного и опытного знания, разворачивающегося в русле «внешней заданности», фиксирующего интуитивное восприятие действительности. Эту, традиционную для русских мыслителей, логику мыслительного познавательного процесса очень четко проводит И. В. Киреевский, пишущий о «цельности» русского характера, и В. С. Соловьев, видевший, как известно, три фундаментальных источника познания в их единстве: чувства, разум и веру, и С. Н. Булгаков, видящий полноту знания через «творчество себя и своей стихии», и Н. О. Лосский с его обоснование интуитивного метода. Гносеология русского интуитивизма и выстраивается на том основании, что первичным для любого постижения, его предметом должно быть непосредственное человеческое переживание, практический опыт человека.
Прямое сопоставление (различие) духовности с западной присутствует в философии В.В. Зеньковского. В истории русской философии он убедительно показывает, что пафос русской мысли – в искании нравственных основ жизни, справедливого ее устройства. В отличие от этого западная философия направлена на разрешение проблем гносеологии и логики. Отсюда ее рационалистичность, последовательность в построении логических схем [3].
Еще более определенно тип духовного поиска в русской философии и культуре сформулирован Н. О. Лосским: «Основная, наиболее глубокая черта русского народа есть его религиозность и связанное с нею искание добра» [7].
Подчеркнем, для западного человека главное – отношения с миром, для русского – отношения с Богом. Поэтому русские религиозные философы утверждают, что православие – религия любви, поиска правды и добра – наиболее соответствует характеру духовности русского народа.
Е.Н. Трубецкой (в работах «Метафизические предположения познания. Опыт преодоления Канта и кантианства» и «Смысл жизни») развивал далее учение своего брата о «вселенском сознании», или «всеедином уме». Е.Н. Трубецкой вслед за В.С. Соловьевым и С.Н. Трубецким отождествляет «вселенское сознание» с Софией. Таким образом, русские философы конца XIX – начала XX в., знакомые с новейшими западными и отечественными естественнонаучными (физиологическими, психофизиологическими) исследованиями сознания, все-таки связывали философскую оценку этих достижений именно с широкими метафизическими, а порой и богословскими предпосылками и выводами.
По утверждению В.С. Соловьёва, философская жизнь Запада, доведя до крайности рациональное познание, сама убедилась в односторонности и недостаточности разума для познания жизни. С другой стороны, те же самые истины, которые на Западе сформулированы рациональной наукой и философией, на Востоке разрабатывало, в форме веры и мистического созерцания, Православие. Поэтому В.С. Соловьёв выступил с программой универсального синтеза науки, философии и религии. Этот синтез, по его убеждению, обеспечит «цельное знание» жизни. Предметом «цельного знания» выступает «Истинно-Сущее», «Абсолют». Сущностью Абсолюта является Всеединство [10].
Очевидно, что для русских мыслителей нравственная точка отсчета была основной, даже при построении картины мира или учения о познании.
Если для западноевропейской философии характерно отношение к этике как к своеобразной «надстройке» над онтологией, гносеологией, философией истории, как к выводу из этих отраслей философского знания, то русскими мыслителями этика положена в самое основание систем, они видят в ней некий фундамент своего философствования. Пояснить эту мысль можно характерным примером решения гносеологических проблем Н. А. Бердяевым, Л. Шестовым и многими другими. Данные философы ставили в прямую зависимость от нравственных качеств человека его возможности познать мир: мир открывается лишь нравственно целостной, духовной личности. Поэтому само понятие истины является для них не только гносеологической, но и этической категорией. В силу такой моралистической направленности русская философия и тяготела всегда к социальной проблематике, к нравственной оценке своего отношения к народу.
Особенность русской философии заключалась том, что тема изначально и объективно данного единства космоса, природы, человека, Бога, единства жизни, истории и познания была центральной в русской религиозно-космологической метафизике, ведущей свое происхождение от ряда идей и течений мировой мысли, но особенно – от философских идей метафизики Всеединства и Богочеловечества В. С. Соловьева.
Тип духовности и культурная среда определяют различия в творческом подходе к действительности. И.Кант и В.С.Соловьев, Ж.-Ж.Руссо и П.Я.Чаадаев, И.-В.Гете и А.С.Пушкин продемонстрировали не только величие человеческой мысли, но и открыли миру своеобразие национального творческого характера.
Все русские философы, особенно религиозного направления, выделяя идеи русского национального поиска, указывали на его благоприятную роль в развитии культуры. Он как бы изнутри стимулировал ее рост, подчеркивалось многими. Нельзя понять ни русскую литературу, ни поэзию, ни тем более живопись, скульптуру, музыкальную культуру, театр, балет, не обращаясь к особенностям русской духовности как типологическому явлению. Это – с одной стороны. А с другой – русская национальная духовность не способствовала развитию в нашей стране цивилизации, лучшего хозяйствования, лучшего качества жизни. Такова и здесь антиномичность русской жизни, которая проходит через всю историю России. В человеческой истории периоды духовного расцвета общества редко совпадали с достижениями цивилизации. Известно, что М.Вебер объяснял появление во многих странах Европы цивилизации после средневековой эпохи тем, что католическое христианство в подобных странах трансформировалось в протестантизм – религию конкретного дела и частной собственности.
Взаимосвязь культуры и цивилизации в России имела и имеет типичные черты неравномерного развития. Так, культура в России к началу ХХ века достигла мирового уровня, а цивилизация (условия жизни) от этого уровня отставала на целую эпоху. Вопрос заключается в объяснении этой особенности: почему Россия, богато одаренная от природы художественно, интеллектуально, религиозно, блистающая гениями во всех сферах духовной культуры, науки, никогда не блистала качествами жизни, технологией труда, обустроенностью быта, т.е. образцами цивилизации? Самый точный ответ на поставленный выше вопрос, полагаем, дает религиозный философ Е.Н.Трубецкой: «Являются ли немцы по отношению к нам высшей расой, превосходят ли они нас дарованиями, умственными способностями? Нет, но они ценят относительное, осуществимое и в достижении ограниченных результатов проявляют огромное упорство. Они бьют нас тем самым качеством, которым били нас японцы, которым превосходят нас едва ли не все наши соседи, – житейским умением. Народ, породивший Пушкина, Гоголя, Достоевского и Толстого, несомненно обладает высшими дарами гения; нас губило до селе скорее отсутствие меньших дарований» [13]. Разрыв между уровнем развития культуры и уровнем развития цивилизации в истории России накладывает свой отпечаток на формирование творческой личности и ее духовный облик, ментальность всего общества.
Часто встречающееся утверждение о том, что в России была культура, но не было цивилизации, высказывалось рядом философов с позиции признания особенностей русского духовного уклада, русского образа жизни. Н.А. Бердяев, в частности, считал, что России не свойственно стремление к благополучию и благоустройству, что ее дух не склонен удовлетворяться чем-то относительным: у нее «нет дара создания средней культуры». «Дух этот устремлен к последнему и окончательному во всем: к абсолютной свободе и абсолютной любви. Но в природно-историческом процессе царит относительное и среднее». В итоге: «Россия – самая не буржуазная страна в мире» [2]. Объяснение Н.А. Бердяева достаточно характерно для традиционной русской философской мысли.
Есть и другие суждения на этот счет. В частности, нельзя не учитывать, что Россия на протяжении почти всей истории сосредоточивала свои усилия на расширении и защите жизненного пространства.
Гармоничный расцвет высших форм духовного творчества, культуры и параллельно с этим – расцвет всех цивилизованных форм труда, быта, прав и свобод человека остается лишь идеалом творческого развития человечества. Возможность ее осуществления – прогноз отдаленного будущего.
Многовариантность исторических путей не означает, что между ними нет взаимодействия. Можно, конечно, представить в отдаленном будущем цивилизацию однотипной в масштабе всей планеты, но только не культуру. Аналогичной точки зрения придерживается академик Н.Н. Моисеев. По его мнению, утверждение нового типа многовариантности будет сопряжено с восхождением к разуму и подлинной человеческой истории [8].
Качественные особенности национальных культур и их творческое своеобразие укладываются в определенную типологическую схему, где главным различительным признаком выступают организация и способ бытия.
Запад и Россия различны по типу человеческой активности. Главная идея Запада – это идея частной собственности и индивидуальной инициативы. Здесь ритмы жизни подчинены требованиям производства и деловой активности, направленной на преобразование внешних обстоятельств. Русский человек – с другим знаком: для него внешние события имеют меньшее значение, чем события внутренние.
Поэтому русская философия — это философия, обращенная к вопросам о смысле жизни, смысле истории и месте в ней России, раскрывающим цель существования человека, природы, мираи вместе с тем это философия социально активная, связанная не только с познанием и описанием мира, но и с изменением его.
Характерная особенность русской философии заключается в стремлении мыслителей России органически объединить гносеологию, новую онтологию со смысложизненными, этическими, эстетическими измерениями бытия и познания.
Подводя итог, подчеркнем особенности русской философии, как особой сферы духовной жизни российского общества. В основе религиозной метафизики российских философов лежит идея философской цельности и философского синтеза. Речь идет, во-первых, об историко-философском критическом синтезе – о заимствовании всего ценного, что может быть обнаружено в традиционной и современной философии, и критике ее противопоставляемых друг другу «отвлеченных начал». Во-вторых, имеется в виду синтез философии и науки с позиций уникальности, неповторимости и ничем другим не восполняемой духовной миссии философско-метафизического познания. В-третьих, большинство выдающихся российских мыслителей намеревалось осуществить новый синтез философского и религиозного знания, построив именно религиозную метафизику. В-четвертых, ставилась задача подвести новые основания под единство философских дисциплин – гносеологии, онтологии, этики, эстетики [4].
Вместе с тем идея философского синтеза и целостной философии, объединявшей все ее главные подходы и измерения, в российской метафизике противопоставлялась жестким логическим схемам европейского философствования. Русские мыслители выступали против перерастания единства философии в застывшие системы. Основным вектором целостной системы познания считалась близость философии к жизни – и к жизни природы, и к жизнедеятельности человека, к его целостному опыту, и к жизни общества. Русская философия предложила свой вариант философии жизни, изначально являясь оригинальным духовным компонентом многогранной русской культуры.
Русские философы, подвергая всесторонней критике европейский рационализм в широком смысле (охватывающий эмпиризм и рационализм как крайние направления), указывают на ограниченность рациональных форм познания. Например, по мнению Н. А. Бердяева, А. Бергсон или В. Джемс не преодолели ограниченностей рационализма, ибо иррациональное, о котором они пытались вести речь, в конечном счете, оказалось побежденным «малым разумом», т. е. рассудком [1] .
Новое слово русской философии, перспективно прозвучавшее в начале XX века, состояло в следующем: создание онтологической гносеологии, синтезированной с экзистенциальным и религиозно – метафизическим подходами. К этому философскому сплаву, и так необычному для того времени, считали необходимым добавить такую Новейшую критику разума, которая радикально отличалась бы от кантовской критики, и обеспечивала внерациональным формам человеческого духа легитимный вход в онтологическую гносеологию. Позже эти тенденции именно в их единстве, синтезе стали пролагать себе дорогу и в западноевропейской философии.
Специфические аспекты и особенности характерны не только для русской философской мысли, но и свойственны некоторым учениям западной философии. Специфика русской философии заключается, прежде всего, в стремлении объединить в одно целое весьма различные, подчас противоположные идеи и концепции. Но то, что в зарубежной мысли рассредоточено между различными, далеко отстоящими во времени и социальном пространстве учениями, в русской мысли оригинально концентрируется в одной стране, на одном – довольно коротком – витке развития ее культуры и философии.
Литература
- Бердяев, Н. А. Философия свободы. Смысл творчества [Текст] / Н.А. Бердяев. – М.: Правда, 1989. – C. 85-86.
- Бердяев, Н.А. Душа России [Текст] / Н.А. Бердяев // Русская идея. –М., 1992. – С.57.
- Зеньковский, В.В. История русской философии: в 4 т. [Текст] / В.В. Зеньковский. – Ленинград: «ЭГО»,1991. – Т.1. – 278 с.
- История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 3: Философия XIX -XX в. [Текст] / под ред. Н.В.Мотрошиловой и А.М.Руткевича. – М.: «Греко-латинский кабинет» Ю.А Шичалина, 1998. – С. 248-285.
- Левицкий, С. А. Очерки по истории русской философии [Текст] / С.А. Левицкий.– М.: Канон, 1996.– Т. 1. – 496 с.
- Лопатин, Л. М. Аксиомы философии [Текст] / Л.М. Лопатин. – М.: Российская политическая энциклопедия, 1996. –560 с.
- Лосский, Н.О. Характер русского народа [Текст] / Н.О. Лосский. – М.: Даръ , 2005. – 336 с.
- Моисеев, Н.Н. Авторская страница [Текст] / Н.Н. Моисеев //Социально-политический журнал. – 1993. – № 5-6. – С. 107-117.
- Сербиненко, В. В. Русская религиозная метафизика (XX век): курс лекций [Текст] / В.В. Сербиненко. – М.: Изд-во РОУ, 1996. –112 с.
- Соловьев, В.С. Сочинения в 2 т. [Текст] / В.С. Соловьев / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и А.В. Гулыгина. – М.: Мысль, 1998. –Т.1.– 892 с.
- Трубецкой, Е.Н. Миросозерцание Вл. Соловьева [Текст] / Е.Н. Трубецкой //Филос.науки. –1991.– № 4. – С.131- 134.
- Трубецкой, С. Н. Сочинения [Текст] / С.Н. Трубецкой. – М.: Мысль, 1994. – 816 с.
- Трубецкой, Е.Н. Смысл жизни [Текст] / Е.Н. Трубецкой. – М.: Республика, 1994.– C.331-332.
- Франк, С. Л. Духовные основы общества [Текст] / С.Л. Франк. – М.: Республика, 1992.– 512 с.
- Франк, С.Л. Духовные основы общества [Текст] / С.Л. Франк. – М.: Республика, 1992. – 510 с.